Всю историю Лены, ее отношений с Антоном и фигурным катанием очень красиво изложил московский тележурналист Кирилл Набутов в своем фильме «Розы для Елены Бережной». С этой темы и начался наш разговор c олимпийской чемпионкой, чемпиоикой мира и Европы, заслуженным мастером спорта России Еленой Бережой, когда она приехала в Магнитогорск в составе «Ледовой симфонии» Ильи Авербуха и Ирины Лобачевой.

- Лена, герои подобных фильмов редко довольны тем, что получилось. Вам понравилось творение Набутова?

- Да, чудный фильм получился - смешной немного. Его признали лучшим в освещении судьбы спортсмена, так что мне приятно.

- Я знаю, после того, как на экраны вышли «Розы для Елены Бережной», в секциях фигурного катания начался бум - все девчонки захотели стать фигуристками.

- Правда? Ну, вот видите, как хорошо. Если моя судьба стала стимулом для кого-то, я очень рада. Правда, легкой мою судьбу назвать нельзя - в ней было больше шипов, чем роз.

- Да уж... Вопрос, который я не могу не задать: в фильме Кирилл Набутов сделал намек на то, что вы с Антоном пара не только на льду. А сегодня на пресс-конференции вы сказали, что времени на личную жизнь у вас пока нет. Так кому верить: пара вы с Сихарулидзе или нет?

- Нет, мы не пара. Вернее, мы даже больше, чем пара: мы везде вместе - на тренировках, соревнованиях, сейчас вот работаем вместе. Антон для меня значит больше, чем кто-либо в моей жизни - он мне больше, чем брат, потому что братья мои от меня далеко, я не знаю всего, что они думают, а об Антоне мне известно все. Это единственный человек, ради которого я брошу все, если ему понадобится помощь. И он ради меня сделает все возможное; он это не раз доказывал. Но мы не пара в том смысле, который вы вложили в свой. вопрос.

- Тогда вернемся к профессии: в вашей трудовой книжке сейчас запись: фигуристка?

- Нет, у нас пока нет такой профессии, но я катаюсь, я работаю на льду, я зарабатывaю этим деньги, а значит, это моя профессия. Я участвую в шоу «Ледовая симфония», в Америке у нас есть шоу... Правда, долго быть фигуристкой вряд ли получится - ведь просто физически невозможно хорошо кататься в 40 лег, да мне этого и не хочется всему свое время, как говорится.

- И потом, надо еще состояться как женщине, верно?

- Да, конечно: придет время, и у меня будет семья, дети - все, как у всех.

- Как сейчас складывается общение с вашим тренером Тамарой Москвиной? Вы уже совсем без нее обходитесь или до сих пор общаетесь?

- Когда я бываю в Петербурге, мы, безусловно, стараемся как можно больше проводить времени вместе. Скучновато без присмотра кататься, тем более, Тамара Николаевна настолько предана своему делу и нам - она любит что-то подправить, она нежно любит нас с Антоном. Ей в удовольствие побыть рядом с нами, посмотреть, что у нас и как. Нам очень важно ее мнение, да и просто приятно дать понять ей, что она для нас до сих пор самый главный советчик. Мы очень рады общению с ней. Но научить нас чему-то, конечно, ей уже сложно - скорее, уже она у нас чему-то учится.

- То есть вы переросли ее, как в пословице: каждый ученик должен стать выше своего учителя?

- Ну, не то чтобы мы переросли ее по уровню, просто она дала нам все, что мы должны знать о фигурном катании, то, что она знает о нем сама. А сейчaс мы ее знания дополняем своими открытиями - мы работаем со своим телом, стараемся найти в нем новые возможности. И она, глядя на нас, берет ддя себя что-то новое в обучении других.

- Может, стоит и вам подумать о тренерской работе? Шутка ли - олимпийские чемпионы! Думаю, отбоя от учеников не будет.

- Пока таких мыслей у нас нег.

- Почему: нет времени, желания или чувствуете, что еще не доросли?

- Наверное, всего понемногу. Вы правильно сказали: нужно дорасти до тренерской работы, потому что тренер - это человек, который отдает всю свою жизнь без остатка чужим людям. И они потом становятся родными, и ты ради них жертвуешь своими собственными интересами. Редко когда у тренеров складывается личная жизнь, поскольку они постоянно на работе. это очень ответственный шаг, и я должна быть абсолютно уверенной в том, что хочу этого.

- Есть два типа родителей: одни говорят, что костьми лягут, лишь бы их дети не пошли в ту же профессию, какую когда-то выбрали они сами. Другие, наоборот, стремятся создать трудовые династии. Вы уже думали, станут ваши дети фигуристами или нет?

- Я несколько лег назад кричала: нет, мои дети никогда не будут кататься! Особенно остро это проявлялось, когда я переживала боль от травм, от поражений... А теперь, когда я стала взрослее, я уже не знаю: может, это будут коньки, может, танцы, Знаю точно, что мой ребенок обязательно будет заниматься музыкой, будь то мальчик или девочка. Наверное, мальчику придется и спорт освоить – как без него! Но вид спорта пусть выбирают сами. Да что там говорить: их сначала родить нужно, а потом планы строить.

- Вы приехали в Магнитогорск с «Ледовой симфонией». Насколько и поняла, участники этого тура не только коллеги, но и друзья?

- Мы выступаем в одной команде, поддерживали друг друга на Олимпиадах, на чемпионатах разного уровня - естественно, мы друзья. Но участников этого шоу подбирали не по принципу: друг- не друг. Здесь собраны громкие имена, чтобы привлечь больше зрителей. это нескромно, наверное, но это так.

- Однако Алексея Ягудина и Евгения Плющенко в этом списке нет, хотя это тоже весьма громкие имена. Может, дело в том, что они соперники не только на льду, но и в жизни, это ведь всем известно?

- Да, они действительно не находят общего языка, но... Думаю, они смогли бы перебороть личные чувства, если бы Илья предложил им выступать с нами. Главное - понять, что это шоу поможет продвинуть наш вид спорта в России. А Леша и Женя - нормальные мальчишки, уверена они это понимают, так что смогут преодолеть свои комплексы и просто заниматься одним делом. И потом, возможно, они будут принимать участие в «Ледовой симфонии». Просто сейчас у Жени реабилитация после травмы, а Алеша участвует в других выступлениях.

- Вы суеверный человек? Говорят, все спортсмены такие.

- Я раньше была такой, а теперь отошла от этого. Когда начинали кататься, с другими фигуристами знакомились, они рассказывали о приметах, мы им свято следовали: и на каток с определенной ноги выходили, и коньки зашнуровывали, как надо. А сколько килограммов оберегов на себе носили! Как нас партнеры поднимали с такой тяжестью? Сейчас у меня пара банальных оберегов, которые мне мама подарила, - от сглаза, на удачу - и все.

- Ну и как: помогают?

- Да чем это может помочь? Но когда случается какая-нибудь удача, конечно, я вспоминаю маму, говорю ей спасибо.

- Вы ее еще не забрали в Питер?

- Она не особо туда рвется, если честно. Потому что в Петербурге совсем другой климат, тяжелый для нее. Но я решила: ладно уж, пока пусть живет у себя, а вот когда внуки пойдут - придется переезжать ко мне, хочет она этого или нет.

- Лена, вы производите впечатление слабой, ранимой - в общем, настоящей женщины. Но для того, чтобы пережить все, что выпало вам на долю, и добиться таких высот, нужен настоящий характер. Как удается совмещать в себе все эти качества?

- Я абсолютно не слабенькая, зря вы так. Другое дело, я спокойная - это да. Чего зря нервы тратить, тем более, если повлиять на ситуацию ты не можешь? Вы правы: в таком виде спорта, как фигурное катание, слабенькие не выживают - ни в плане здоровья, ни в плане духа. Или у тебя есть характер победителя, или тебе нечего здесь делать. Это, кстати, с самого начала видно: будет ребеноккататься или нет.

- В России много таких детей, на которых вы смотрите и думаете: вот растет чемпион?

-Если честно, у меня мало опыта в оценивании, но из тех детишек, кого я видела, могу сказать: в каждой группе есть два-три лидера. А дальше все зависит от тренеров и родителей - смогут ли они отпустить их в Москву, потому что, как бы сильна ни была провинциальная школа, увы, дать большой карьеры она не в состоянии. И в определенном возрасте надо уезжать в Москву, в Питер - где есть условия, традиции, выработан определенный режим. Такой своеобразный конвейер по изготовлению чемпионов.

- У вас не было идеи жить и работать за границей?

- Была, и даже не идея: мы два года жили в Америке, но потом вернулись в Россию.

- Зачем?

- Что вы! Там совсем другая стихия, совсем другие люди. В Америке у нас очень много друзей, но жизнь, культура - там даже дышать нужно по-другому. Я поняла, что жить надо там, где родился. Я гражданка этой страны, здесь все говорят на моем родном языке, я знаю все нюансы этого языка, общаясь с человеком, я ни на секунду не задумываюсь, что он хотел этим сказать - это много, поверьте мне.

- А говорят, фигуристы - это космополиты: где хороший лед и условия для тренировок, там и родина. Это неправда?

- Я не буду отвечать за всех, но у меня это не так. И потом, глупо утверждать, чьл вот, мол, условий нет, потому и чемпионов нет. Посмотрите сами: кто лидеры в фигурном катании? В основном, россияне, которые тренировались на тех же площадках, которые теперь мы охаиваем.

- Когда я брала интервью у рок-исполнителя Владимира Кузьмина, я спросила его, всегда ли он поет «в живую».Он ответил мне: «В нашей стране осталось только фигурное катание под фонограмму смотреть, и все, приехали».

- Замечательно сказано!

- И все же: есть в фигурном катании такое понятие, как «сфилонить»?

- Нет. Во-первых, все на виду, правильно? Конечно, публика понимает не все тонкости, но на том уровне, на котором мы катаемся сейчас, сфилонить просто непозволительно: ни совесть не позволит, ни контракты. Ведьмы зарабатываем тем, что делаем, поэтому это своего рода работа на будущее. Если сегодня мы будем делать что-то не так, как надо, разве вы придете на наше шоу через год, два? Конечно, нег. И останемся мы без денег. А этого очень не хотелось бы.

- Я разговариваю с вами, и у меня складывается чувство, что и говорю с подругой. Вы себя звездой-то хоть чувствуете?

- Нет.

- Да как нет?! Вы ведь и в самом деле звезда!

- Я этого не чувствую - честное слово. Все говорят, что я звезда. А я считаю: для того чтобы стать звездой, надо сделать что-то большое.

- Разве вы мало сделали?

- А что я сделала? Я просто катаюсь на коньках, вот и все. Только это я и умею.

- То есть глупо спрашивать, что вы выбрали бы, начни все сначала?

- Сложно сказать. Просто там, где я жила, был самый лучший каток на весь край - это и определило мою судьбу. Если бы меня не привели на каток... Наверное, была бы школьницей, носила бы форму, как все, потом потупила бы в институт, вышла замуж - я не знаю.

- В вашей жизни не было института? Обычно спортсмены получают хоть какой-то диплом, чтобы обеспечить себе будущее, когда спортивная карьера закончится.

- У меня так не получилось: сначала травма, потом пришлось все догонять - не до учебы было. Может быть, потом, когда времени будет больше, я закончу какой-нибудь вуз...

- Может быть, проще купить диплом? Сейчас все возможно.

- Да, возможно. А оно мне надо? Я привыкла рассчитывать только на себя и делать все честно, чтобы потом некого было винить: сама натворила – сама расхлебывай.