Алина Кабаева: Сначала он отстаивал честь страны на международных турнирах, затем ему доверили решать государственные вопросы. Казалось бы, путь к успеху известного фигуриста Антона Сихарулидзе был гладким как лед. Но из зрительного зала едва ли почувствуешь, как холодно и больно может быть на этом льду и как трудно порой сохранить равновесие. Антон научился не падать даже в самых трудных жизненных ситуациях. Как? Он сам ответит на этот вопрос.

     Антон Сихарулидзе завоевал свои титулы в тяжелой и честной борьбе. Судьба много раз проверяла его на крепость. В его жизни были ситуации, когда он мог всё бросить и круто перевернуть свою судьбу. Но сила характера и воля сделали его выдающимся спортсменом. И не только. Раньше за него голосовали только судьи ледовых состязаний. Теперь голосует страна. С чего начинался пусть Антона Сихарулидзе?

     Алина Кабаева: Расскажите о своем детстве, о своих родителях. И почему именно фигурное катание?

     Антон: Я родился в Питере. Тогда это был Ленинград. Родители мои никогда не занимались профессионально спортом. Но папа был большим любителем спорта и стремился, чтобы я занимался каким-либо видом спорта.

     Папа Антона: Мы его не собирались отдавать именно на фигурное катание как вид спорта. Просто в 4 года решили, что нужно ему на воздухе, во-первых, быть чаще, во-вторых, начинать физкультурой какой-то заниматься.

     Но Антону было суждено большее. Судьбоносные случайности, поворотные моменты, неожиданно появляющиеся на его пути люди, словно посланные свыше, шаг за шагом подталкивали его к успеху.

     Антон: Мой приход в фигурное катание был совершенно случайным. Однажды я возвращался с прогулки. Мне было 4 года. С родителями своими. И у соседа через плечо висели коньки. Он, видимо, катался около дома на открытом катке. И я, конечно же, тут же начал показывать пальчиком на эти коньки и говорить, что я очень-очень хочу коньки. Я ещё толком тогда даже не понимал, что я могу с ними делать, но так как у моего соседа были коньки, они мне тоже обязательно нужны были.

     Мама Антона: Первый раз он увидел коньки и говорит «Я хочу такие ботинки». Я говорю: «Антоша, это не ботинки. Это коньки, к ним приделывают лезвия и катаются. Это фигурные коньки». «Я – говорит- хочу фигурные коньки». Но нужно фигурным катанием заниматься. «Значит, я хочу фигурным катанием заниматься», - так он сказал.

     Антон: По выходным, когда мы всей семьей вышли делать покупки на рынке, пройтись по магазинам, мне купили коньки. Но коньки были самые простые, с двумя полозьями, которые прикрепляются кожаными ремешками к валенкам. И этим же вечером папа со мной пошел на открытый каток и поставил меня на эти конечки. Я катался вокруг, падал снег, играла музыка, я точно также вместе со снегом падал, вставал…

     И вот опять его величество случай. К родителям Антона в тот вечер подошла молодая девушка и сказала, что набирает группу юных фигуристов и ей не хватает одного ребенка.

     Мама Антона: И оказалось, что это наш первый тренер будущий. Говорит: «Не хотите мальчика на фигурное катание отдать? У него есть все данные». «Нет, мы не можем, мы не пойдем». Но потом он пошел с ним на каток. К нему тоже: «Вот, давайте мальчика на искусственный лед», всё такое. Но он говорит тоже нет. А потом мне приходит и говорит: «Достали уже, надоело. Может, сходить?». Вот мы пошли, купили как раз эти коньки и повели его.

     Папа Антона: И когда мы его привели, мы услышали, что там такие же родители между собой говорят: «Вот привели нового мальчика. Говорят, что первый раз. Но обманывают. Он уже нормально катается, а говорят, что первый раз. А это был действительно первый раз.

     Антон: Я даже помню свои первые соревнования. Они назывались «Юный фигурист». Тогда мне мама сшила костюм зайчика с ушами, и я, значит, под какую-то музыку, если я правильно помню, это была музыка «Птица счастья завтрашнего дня, выбери меня, выбери меня». И я под эту музыку делал ласточки, пистолетики. И самое удивительное, что в своем возрасте и в своем районе я выиграл эти соревнования.

     Папа Антона: Но всё равно конечно мы не думали, что он станет профессионалом. Просто шел так от ступени к ступени.

     Время шло, и казалось бы, ставшие неотъемлемой частью жизни тренировки по фигурному катанию были поставлены под угрозу кризисом подросткового возраста.

     Антон: В юношеском спорте у меня такой кризис был каждый день.

     Алина Кабаева: Сколько тебе тогда было лет?

     Антон: Я думаю, как раз четырнадцать, пятнадцать, шестнадцать лет. И конечно же, когда я выходил из дома и видел, как мои товарищи во дворе сидят, играют на гитаре, с девушками общаются, обнявшись, а я с рюкзаком иду на трамвай, чтобы ехать на тренировку, меня это не очень радовало. Тем более что до лет 15-16, когда начались какие-то успехи в юниорском спорте на международном уровне, я до конца так и не понимал, зачем я это делаю. Т.е когда я смотрел телевизор и видел, например, выступления спортсменов на чемпионатах мира, олимпийских играх, я абсолютно четко для себя понимал, что это какие-то специальные люди, я к ним не имею никакого отношения. И что я хожу на эти тренировки по два раза в день?! Лучше бы я пошел с ребятами в футбол поиграл или с девушками поцеловался. А тут я, значит, с этим рюкзаком бегу на этот трамвай, чтобы покататься на коньках. Больше того, лет в 13-14, когда мальчишка начинает мужать, я вообще стеснялся говорить, что я занимаюсь фигурным катанием. И когда меня спрашивали: «Ты занимаешься спортом?» «Да, занимаюсь». «Каким?» Я говорил: «Ну, на коньках катаюсь». И мне казалось, что подумают, может, конькобежным, может, в хоккей играет. Потому что мне казалось, что фигурным катанием занимаются девочки.

     Алина Кабаева: А как ты вообще пришел в парное катание?

     Антон: Ой, это совсем интересная история. Я в него не приходил, меня в него пришли.

     Началось всё, казалось бы, издалека. За лето Антон возмужал. Коньки стали малы.

     Антон: Самое главное, что у меня полностью изменилась координация. Т.е. сам я вырос, рычаги выросли, туловище выросло, а координации не хватало. Я начал приходить на лед в этих маленьких коньках с вот так сжатыми пальцами, и помимо того, что мне было больно и неудобно, я ещё ничего и сделать не мог. Я пришел к директору СДЮШОР и говорю: «Вот, у меня такая ситуация. Коньки маленькие, как мне можно получить – тогда они ещё назывались – «спецзаказовские коньки?» Он мне говорит: «Ну как-как… Я тебе дам коньки твоего размера, если ты пойдешь к тренеру по парному катанию». Я говорю: «Я? В парное катание! С какой-то девочкой кататься! Да вы что?! Я буду кататься только один!» И он мне говорит: «Тогда и коньков не будет». И я, конечно же, со скрипом начал ходить на парное катание. Первая партнерша у меня была почти моего роста и почти столько же весила. Я когда приходил домой, не мог понять: ничего себе, я когда смотрю телевизор, там чемпионы, он – большой, а она – маленькая. Вот он её и кидает, и ловит. А у меня такая большая девушка, что я с ней могу сделать?!

     Тренеры прекрасно знали, если ученик не сможет справиться с заданием силой, то рано или поздно он подключит технику исполнения. Что и нужно было на тот момент.

     Антон: И потом после того, как я более или менее научился что-либо делать, у меня появилась партнерша – Маша Петрова, с которой мы потом выигрывали два раза чемпионат мира среди юниоров. И она уже была маленькая, хрупкая, легкая. И я был очень-очень доволен. И вот так вот я додержался до тех моментов, когда я начал понимать, что спорт – это моя профессия.

     В период перехода во взрослый спорт начинаются первые победы, которые вселяют в Антона уверенность. Он начинает понимать: «А может быть, и я смогу быть одним из тех спортсменов, которых видел по телевизору».

     Алина Кабаева: Удача выбирает тех, кто много трудится, любит свое дело и верит в себя. Такой удачей для Антона стало знакомство с Еленой Бережной. Эта встреча кардинально изменила жизнь и карьеру фигуриста.

     Знакомство Антона и Елены началось с простой симпатии. Но отношение, в которое оно переросло, - результат обоюдной кропотливой работы.

     Антон: Познакомились мы на соревнованиях. Лена каталась тогда с другим партнером, я катался с Машей. Более того, мы участвовали на многих соревнованиях и соревновались вместе. Мы с Машей всегда выигрывали: ну, типа, на одно место выше.

     Елена Бережная: Чуть ли не первые мои соревнования. Все живут на одном этаже. И вот я возвращаюсь с тренировки, и Антоха в соседнем номере стоит такой в трусах, зубы чистит. О, да он со всеми разговаривает. У всех двери нараспашку. Первый раз как человека его увидела.

     Антон: Мы начали нравиться друг другу.

     Елена Бережная: Он всегда выделялся своим каким-то, просто не знаю, веселым духом. Поднимал всем настроение. Его нельзя было не заметить. Антон есть Антон.

     Но вдруг словно гром среди ясного неба: с Леной случилась беда.

     Антон: Это дикая история, я бы так сказал. Потому что все проблемы у Лены, которые были с её партнером, конечно же, начались не в тот момент, когда у нее произошла эта травма. Они начались за несколько лет до этого. И он был действительно психически неуравновешенным. И в тот день, видимо, совсем было плохо у него с настроением.

     Елена Бережная: Мы катались в Риге. Была обычная тренировка без присмотра тренера. И несчастный случай при исполнении парного вращения. Было очень близкое расстояние, и пробил голову, попал в голову конек.

     Антон: Конечно же, он был профессиональным спортсменом. Он это чувствовал. И ты, по сути, должен остановиться. Да, элемент будет сорван, но ты не заденешь никогда человека. Тем более, что все это было на тренировке, а не на соревнованиях. А он по каким-то причинам – этого я не знаю, потому что я этого не видел – не остановился.

     Хлесткий удар в висок – и Лена оказалась на больничной койке. Гарантии выздоровления не мог дать ни один врач.

     Антон: Ну и, конечно же, начались большие проблемы. Лене делали трепанацию черепа, и много было сложностей. Там задет был речевой нерв и так далее. И выбора у меня даже никакого не было. Я сел и поехал в Ригу.

     Елена Бережная: Это целая история. Потому что мало того, что бинты, лысые головы и тому подобное… Т.е. он повел себя так, как будто вообще ничего не случилось. И естественно всё через шутку… Я вообще не хотела больше кататься.

     Антон: И в Риге уже мы посмотрели, как там себя чувствует Лена. Врачи, конечно же, не разрешали ей особо никуда ехать, но мы с её мамой её выкрали и привезли в Питер.

     К тому моменту наметился разлад в паре Антона и Маши. Стимула делать новую программу у фигуриста не было. Антон решительно бросил спорт и начал всё свое время посвящать Лене.

     Антон: Мы жили в маленькой квартирке. Я с сестрой жил в одной комнате. Но так как я сказал, что с нами ещё будет жить Лена, и отец сказал: «Коль она в таком состоянии, значит, все вместе будем помогать». Я спал на раскладушке, а Лена на моей кровати. И мы жили все вместе.

     Лена понемногу восстановилась, но о возвращении в спорт тогда не могло быть и речи.

     Антон: Как-то раз врач говорит: «Слушайте, ну а что вы так аккуратничаете? Помните, вы мне рассказываете, что вы по льду ездите лучше, чем по земле ходите. Вот возьмите коньки, да покатайтесь».

     Тамара Москвина: Мы рассчитывали то, что Лена будет кататься в лечебных целях. И конечно, никаких мыслей о том, что она будет кататься, будет заниматься так серьезно, тогда вопрос не стоял.

     Но разве могли профессиональные фигуристы терпеливо и бесконечно долго кататься по кругу?!

     Тамара Москвина: Как раз я была на соревнованиях с другими своими учениками и Игорь Борисович – хороший же тренер – вот он как-то их поддержал и говорит: «Ну что вы, давайте попробуйте это, давайте». Потому что он видел, что люди поддаются, что им хочется попробовать, но вот этот вот страх был.

     Елена Бережная: Мы вышли за ручку, покатались вместе одну тренировочку, вторую, третью, неделю, и до сих пор вот и катались.

     Алина Кабаева: А ты не представлял, что это большая действительно ответственность?

     Антон: Я представлял. Более того, пока мы катались по кругу, это ещё было не ответственностью. Потому что я понимал, что почти ничего не может случиться, т.е просто невозможно упасть, пока ты просто едешь. Но потом, когда мы приняли решение попробовать уже кататься по-человечески в паре, и когда речь заходила об элементах парного катания, это у меня внутренние войны были ежеминутные. Потому что я понимал: я, например, делаю поддержку. С поддержек падают! И более того, это не является какой-то дикостью. Это обыденно, но всякое бывает. Больше того, ты с поддержки можешь упасть совершенно не по своей причине, а потому что конек попал в какую-то выемку на льду, и так далее. И я понимал, что если мы падаем один раз с поддержки, то сложно сказать, что потом будет. Соответственно, каждая моя тренировка была для меня как выход на военные действия.

     Тамара Москвина: Т.е Антон, выполняя функцию доктора-реабилитолога, будем так говорить, он стал её партнером.

     Антон: Это просто везение. Потому что как только мы начали вместе кататься, оказалось, что у нас и шаг один и тот же, и удобно нам скользить, и такие вещи, которых тогда ни у кого не было… У нас была невероятная скорость, и она создавалась как будто бы ниоткуда. Сложилось всё: желание, атмосфера внутри, отношения и схожесть.

     Настал момент, когда нужно было получать разрешение доктора и двигаться дальше. Пара Елены и Антона настояла на своем участии в соревнованиях.

     Тамара Москвина: Вокруг нас было много злопыхателей, которые говорили: «Ну вот, посмотрите, Москвина, вот эта эгоистка, вот карьеристка, вот она больного человека, только что с больничной койки, она заставляет ради своих меркантильных интересов… поставила в пару, будет теперь тренировать, чтобы они ездили на соревнования, как не стыдно». Но люди же не знали истинных целей наших занятий. И когда мы приехали на первые соревнования, я говорю: «Ну, ребят, мы же это делаем только для того, чтобы выступить, чтобы выйти первый раз на старт вместе.

     Серебро на Олимпиаде в Нагано стало неожиданностью даже для них. Но ребята не собирались покидать лед до тех пор, пока не получат золото!

     Антон: После Нагано конечно уже да. Каждый из нас уже понимал, что это может быть, что это реально. Но в любом случае, и ты прекрасно понимаешь, что спорт, и четыре года в спорте – это огромный срок. И что может произойти за это время никто не знает. И в действительности четыре года сложились очень сложно для нас следующие. Потому что для подготовки к Олимпийским играм в Солт-Лейк Сити мы приняли решение поехать тренироваться в Америку. Но прежде всего, я думаю, тогда мы были голодные, холодные, и у нас естественным путем закалялась сталь. Т.е мы все были «духовые», как я говорю. И на этом духе, на желании мы умудрялись делать программы, умудрялись выигрывать.

     Они приехали в Америку, чтобы тренироваться как чемпионы. Никто даже тогда и не думал, что эта победа будет стоить очень дорого.

     Алина Кабаева: Казалось, все самое трудное позади. Олимпийское золото завоевано. Но судьба решила преподнести новое испытание. Медаль делят на четверых. Первое место отдают и России, и Канаде. Олимпийская победа пары Бережная-Сихарулидзе в Солт-Лейк Сити уникальна. И хоть пьедестал почета поделили на четверых, никто не может поспорить с тем, что Антон и Лена – пара номер один на этой Олимпиаде.

     Искусственно созданный западной прессой ажиотаж вокруг победы на Олимпиаде был направлен на то, чтобы в очередной раз не отдать России абсолютное преимущество в парном фигурном катании.

     Мама Антона: Антон звонил с каждого соревнования. Они ж тоже взрослые люди, ведь всё прекрасно понимают. «Мам, тут такое творится!..»

     Елена Бережная: Включаем телевизор и тут понимаем, что про нас что-то там говорят. И непонятно у кого там мы украли медали и повесили себе на шею. Что мы должны в этом случае сделать? Мы ходили с такими глазами…

     Тамара Москвина: Они чувствовали себя ущемленными, обиженными. Говорили: «Вот, мы сейчас уедем». Я говорю: «Нет, ребята, сели, повесили улыбку на лицо. Вы выиграли медаль достойно. Ходим везде по всей Олимпийской деревне, счастливые, с медалями. Эта медаль вами завоевана».

     Алина Кабаева: А покажи нам, пожалуйста, Олимпийскую медаль Солт-Лейк Сити. А она прямо отдельно у вас?..

     Антон: Ты знаешь, я даже, честно говоря, не знаю, где она находится. Потому что эта медаль находится в распоряжении папы. Т.е. я ее отдал папе, и где она лежит, как она лежит, не знает никто кроме папы. Я думаю, что он тоже никому не расскажет, где она лежит. Вот такая вот медаль. С потом и с кровью. Ну как и у тебя, в общем-то. Ты знаешь, я сегодня, когда пришел к родителям, увидел эту медаль, и слезы у меня покатились опять. Я не видел её пару-тройку лет точно.

     Сложно быть замешанным в несправедливом обвинении западной прессы в получении золотых медалей. Притом, что большинство судей проголосовали за российскую пару.

     Тамара Москвина: Во время короткой программы Бережная-Сихарулидзе заняли первое место. Канадская пара упала в конце программы, но им даже за это не снизили оценки и они оказались вторыми. Во время произвольной программы места распределились почти поровну, т.е. пять судей было за русскую пару, за Лену и Антона, и четыре – за канадскую пару.

     Итак, Антон и Елена получают свою заслуженную золотую медаль. Однако канадцы оспаривают решение судей.

     Тамара Москвина: Пресса обвинила судей, федерация Канады подняла скандал, что судейство было необъективное.

     Олимпийский комитет пошел на беспрецедентный случай – присудил две золотые награды. Россиян уже наградили, а после разбирательств пьедестал почета с ними разделили канадцы.

     Елена Бережная: Кто ещё второй раз поднимается на пьедестал? Кто ещё послушает гимн России. Значит, будем мы. Больше таких не будет. Ну и пошли.

     Антон: Нашу медаль никто не забирал. Это был второй комплект медалей, который повесили нашим друзьям. Кстати, потом мы с ними в течение пяти лет в этом шоу-то вместе и катались.

     Тамара Москвина: Потом на них свалилось бремя известности. Потому что я ребятам сказала: «Ребята, вот если бы вы выиграли просто Олимпийские игры, то вы не были бы так известны».

     В 2002 году о паре Сихарулидзе-Бережная узнал весь мир. Все рассуждали о том, были ли справедливыми оценки судей. Но журналистский ажиотаж привел к правильным результатам. Российская пара в глазах всего мира была оправдана!

     Алина Кабаева: Прошло шесть лет. И вот сейчас Россия совсем другая за шесть лет. И если сейчас бы произошла такая ситуация, ты бы точно также повел себя?

     Антон: Нет! По-другому предложил бы во всяком случае сделать. Я бы предложил отстаивать наши медали и действительно это можно было. Потому что оценки были выставлены. Что это значит взять и подарить кому-то ещё комплект медалей?! Тогда мне возьмите и подарите серебряную и бронзовую. Но сейчас я бы по-другому себя вел. Но сейчас и другая Россия!

     Но почему на пике карьеры Антон принял решение уйти из большого спорта и предпочел участвовать в ледовых шоу?

     Антон: Прежде всего надо понимать, что парное катание действительно сложно и тем, что это два человека, которые делают одно и тоже дело. И интересы этих двух людей тоже должны совпадать. Наше решение было таковым, что мы начали понимать, что четыре года мы ещё не протянем.

     Папа Антона: Перспектив дальнейших он не видел, и я также поддерживал его в этом. Но потом пошли эти все предложения от шоу американских, и мы с ним говорили на эту тему, что здесь важно сделать всё вовремя.

     Контракт с американским ледовым шоу закончился. Антон и Елена вернулись в Россию. Их дороги разошлись, но в истории фигурного катания эта пара останется неразделимой.

     Елена Бережная: Прокатались мы с Антоном 11 лет. Наград? 4-кратные, по-моему, чемпионы России, 2-кратные – мира, 2-кратные – Европы, серебро Нагано – Олимпиада 1998 год и золото – 2002.

     Фигуристы знают: об их насыщенной спортивной карьере можно написать книгу. Тем более что издательства наперебой предлагают контракты. Сейчас Антон приезжает на каток уже не работать, а только отдыхать. Ради нашей программы он с радостью согласился выйти на лед.

     Алина Кабаева: Слушай, но вот сейчас я выйду на каток. Первое, что мне нужно научиться сделать? Наверное, правильно научиться падать.

     Антон: Давай будем пробовать вообще не падать. Вообще все в принципе кататься начинают с фонариков. Это для того, чтобы научиться сгибать ноги и чувствовать себя на ножках. Малыш (говорит катающейся рядом девочке), а ты можешь так сесть? Можешь так ехать и сидеть? А пистолетик? Ух ты…

     Алина Кабаева: Как ты думаешь, у тебя бы хватило терпения быть тренером?

     Антон: Да, можно. Но это нужно действительно любить, это часами… по десять часов в день стоять с детьми – это очень сложно.

     В его жизни было слишком много льда, и однажды ему захотелось попробовать что-то еще. Все двери открыты, любые пути простираются перед ним. Что он выберет?

     Антон: Ну, я рано начал задумываться о том, что будет после спорта. Первые мои шаги стали следующими: я зарабатывал какие-то деньги и пытался организовать ресторан, например, со своим товарищем. И это у меня получалось. Ну, то есть я начинал жить другой жизнью. Но всегда параллельно с этим мне интересна была именно общественная жизнь.

     Папа Антона: Но параллельно обязательно я ему сказал, что нужно учиться, получить естественно высшее образование. А там уже видно будет.

     Тамара Москвина: Я уверена была, что он захочет работать в такой сфере, где он проявит свои организаторские способности. Поэтому для меня его уход в политику не был сюрпризом.

     Вскоре он начинает абсолютно новый период в своей жизни. Антон уходит в политику. Ему близок дух нового современного времени и новой России. Они принадлежит к поколению, которое само может и хочет построить свое будущее.

     Антон: Когда-то мама мне рассказывала, что меня спросили в детстве: «А кем ты хочешь стать?». Я сказал: «Начальником».

     Елена Бережная: О политика, я говорю, - это просто его. Ему это так легко дается, ему это интересно. И вижу, что у него глаз горит, всё давайте делать…

     Антон: Когда тебе говорят о том, что у тебя получается, более того, когда у тебя есть дорога для развития, я думаю, что это неплохо для человека молодого, амбициозного, желающего думать о своей стране, быть именно на таком поприще.

     Тамара Москвина: Переход от спортсмена-профессионала к другой сфере деятельности это тоже мини-трагедия. Потому что практически вся жизнь твоя звезды наверху закончилась!

     Сихарулидзе открыл новую страницу в своей жизни и сделал это уверенно! В конце концов, у него всегда получалось дело, которое казалось ему интересным. Перестраивать характер под новые реалии не пришлось. В политике хоть медали и не дают, но бойцовские качества и сила характера имеют решающее значение.

     Алина Кабаева: Ты депутат Государственной думы, председатель комитета по физической культуре и спорту. Можешь сказать, что политика и спорт похожи? Ты представляешь страну, ты не имеешь права проигрывать. С другой стороны – большая ответственность.

     Антон: Это не являлось для меня чем-то сверхъестественным. Каждый спортсмен, когда выступает, и после выступления у него спросить, какие у него были самые ужасные мысли, которые его посещали – во время выступления он думал о том, что он проиграет, не будет флага, что там будет дома, что будет в России. Это действительно так. Соответственно у тебя заботы и желания видеть Россию страной-победителем воспитано с молоком матери. С детства. И это крайне важно для человека, который и сейчас создает условия для дальнейшего развития России.

     Алина Кабаева: Абсолютно с тобой согласна, потому что я помню свои Олимпийские игры в Сиднее… Слава богу, у нас там было золото – Юля Барсукова заняла первое место, стала Олимпийской чемпионкой. У меня было третье место, бронзовая медаль. Я думала: «Боже мой, что же будут говорить про меня в моей стране?! Я же приехала туда выигрывать, побеждать!»

     Антон: Побеждать конечно.

     Алина Кабаева: И мне, честно, было так стыдно выходить из самолета. Я старалась как-то там спрятаться, ещё что-то… И конечно, потом, слава богу…

     Антон: Потом ты уже вышла нормально.

     Алина Кабаева: Потом я уже вышла нормально. В Афинах, когда победила. И я могу сравнить, когда я летела обратно из Сиднея и из Афин…

     Сменив сферу, Антон стал с годами серьезнее, но в ханжу не превратился. Он объясняет: политик должен идти в ногу со временем.

     Тамара Москвина: Он следит за собой, ходит по модным тусовкам. Говорит вообще-то культурно, на литературном языке, но думаю, что в определенных компаниях он может говорить с использованием молодежного сленга.

     Алина Кабаева: Хватает вообще времени на личную жизнь, на отдых, на друзей? Как ты вообще проводишь свое свободное время?

     Антон: Я бы не сказал, что в ежедневном режиме достаточно времени, чтобы заниматься тем, что ты называешь личной жизнью. Я выкарабкиваю время для того, чтобы пойти в зал, потому что без этого совсем тяжело, для того, чтобы позаниматься. Ну и почти всё.

     Этим летом у Антона был первый отпуск в статусе госслужащего. И потратил он его не на размеренный отдых у моря, и даже не на горнолыжные спуски.

     Антон: Так как я сам из Питера и сейчас живу в Москве, то я, по большому счету, наверное, месяца два летом провел как-то создавая свою жизнь здесь новую. Т.е. я занимался мебелью, занимался уютом каким-то домашним. Надо же как-то втянуться в новую жизнь в новом городе. Это всегда непросто.

     Кто знает, может эта московская квартира и станет родовым гнездом Антона Сихарулидзе. И здесь начнется его личное счастье.

     Алина Кабаева: Антон закончил спортивную карьеру, но останавливаться на достигнутом не собирался. Каток сменил на кабинет в Госдуме, а спортивный костюм – на деловой. Давайте заглянем в шкаф фигуриста и посмотрим, что там есть интересного.

     Психологи считают, что феномен первого впечатления складывается в первые двадцать секунд общения. Чтобы изменить его потом, могут потребоваться годы. Антон этот урок усвоил на «отлично» и к каждой встрече готовится соответственно.

     Антон: Я уверен, что каждый современный человек (как молодежь сейчас говорит – «реальный чел») должен обязательно заботиться о своем внешнем виде. И поэтому в любом случае должен хорошо выглядеть. И в принципе, ну я же жду встречу, поэтому я хочу выглядеть хорошо.

     Даже во времена перестроечного дефицита родители делали всё, чтобы сын выглядел достойно. Особенно когда дело касалось костюмов для соревнований.

     Алина Кабаева: Вы сами шили ему костюмы?

     Мама Антона: Да. Ночью разбудишь, померишь, папа держит его сонным…

     Папа Антона: Причем, всегда в последний момент объявляют, что какие-то там соревнования, куда-то надо ехать. Танец у него вот такой-то, вот, нужен костюм. И да, мама в основном сама там кроила…

     Алина Кабаева: А у тебя какая мода была?

     Антон: А у меня… Я всё время в старом катался. Т.е. у меня был комбинезон один такой… Ну как комбинезон – это я его так называю… Который я купил году в 94, наверное. И до 2002 года он у меня был. Т.е. конечно, у меня их несколько было, потому что так бы вообще стерся, но я его берег. Когда, например, на тренировках – знаешь, прокат официальный, или что-то серьезное – я его всегда одевал. Да.

     Алина Кабаева: Это потому что ты думал, что он принесет удачу?

     Антон: Да. Потому что я верил в него, и он со мной как бы… Типа такой приметы. И он со мной много чего прошел. И на соревнования я всё время его с собой брал. Т.е. это невозможно было, чтобы я его не взял в чемодан. Может быть, я даже в нем не выходил, потому что он уже был такой… не очень на вид, но чтобы он у меня с собой был – обязательно.

     Елена Бережная: Антон всегда отличался своим стилем одежды. Т.е. понимаете, он общается всегда с таким огромным другим кругом. И он везде чего-то набирается, мода там, Италия… И многие так посмотрят, типа «О, пижон». А потом через пару лет сами начнут так одеваться. Т.е. он просто был на две головы выше, дальше всех видел и дальше всех соображал.

     Антон: Ну, сейчас в связи с тем, что работаю, наверное, больше ношу костюмы уже официальные. И мне, кстати, очень понравилось их носить.

     Елена Бережная: Костюм, галстук… Настоящий политик.

     Антон: Хотя, для меня это было удивительно первое время. Я галстук учился завязывать только год назад. Я купил книжку… Как же она называлась?.. В общем, «Как быть джентльменом». И там было аж два способа вязания галстука. Но я научился только одному, на второй у меня времени не хватило.

     Меняется человек – меняется его стиль. Главное – считает наш герой – чтобы за любыми костюмами было видно человека. «Изменить себя, не изменяя себе» - вот его главный принцип.

     Алина Кабаева: Олимпийский чемпион, активный политик. Что дальше? Спокойная жизнь? – Это не про нашего героя. Антон ставит перед собой новые цели.

     У Антона грандиозные планы на будущее. Касаются они в основном его общественно-политической работы. Теперь перед ним стоит новая цель, а уж отступать он не намерен.

     Антон: Нужно сделать агрессивный шаг вперед. И сейчас это ещё не поздно для того, чтобы в спорте, в нормативно-правовой базе спорта навести порядок. Ведь что такое у нас на сегодняшний день система детско-юношеского спорта? Она действительно когда-то была – мы из неё вышли. Но время ушло вперед, и мы должны подстроиться под это время и саму систему модернизировать. Я думаю, что об этом мы будем думать в ежедневном, ежечасном режиме.

     «Один в поле не воин», - говорит Антон. Молодому политику нужна команда единомышленников. А уж возглавить её он сможет! Хорошим поддержкам и страховкам он научился ещё в парном катании.

     Антон: В процессе разговоров, в процессе обдумывания и законов, и каких-то реальных действий уже, направленных на развитие детского спорта, эта команда – она сформируется. У нас двери открыты для всех. Приходите! Давайте вместе работать! Давайте вместе заниматься! Потому что у нас цель одна. Это не я делаю, это мы делаем!

     Елена Бережная: Вообще, он будет президентом у нас. Он очень хочет, поэтому лет так через восемь, наверное, будем выбирать Антоху президентом. Почему нет?

     Что ж, большому кораблю – большое плавание.

     Алина Кабаева: А вы вообще часто принимаете комплименты за своего сына?

     Мама Антона: Часто довольно-таки. И это приятно конечно, но у меня всё время слезы почему-то на глазах.

     Алина Кабаева: А чего не хватает Антону для полного счастья?

     Мама Антона: Жены и детей.

     Алина Кабаева: А как же семья?

     Антон: Будет, но позже.

     Алина Кабаева: Но ты думаешь об этом?

     Антон: Да, конечно. Я, как и любой нормальный человек, об этом думаю. Но по сути своей, здесь не надо думать, здесь нужно встретит. Здесь можно думать долго, но просто нужна встреча один раз и… а уж я знаю, что я хочу!

     Алина Кабаева: Тебе хочется сказать большое, огромное спасибо…

     Антон: Спасибо большое.

     Алина Кабаева: … что нашел время с нами встретиться. И знаешь, ты говорил, что у тебя карьера твоя началась в фигурном катании… значит, ты был зайчиком и была песня «Птица счастья завтрашнего дня». Вот я желаю тебе поймать эту птичку счастья в личной жизни, пожелать здоровья и успехов в твоей работе. Мы за тебя болеем, надеемся и будем голосовать за тебя, Антон Сихарулидзе.

     Антон: Спасибо большое.

     Антон называет мечты целью. Наверное, в этом секрет его побед!

     Алина Кабаева: Искусство хорошего политика в чем-то сходно с фигурным катанием. Правильно рассчитать свои действия, оказать поддержку и конечно же всегда сохранять равновесие. Антон владеет этим искусством и не подведет!