Знаменитая фигуристка не собирается возвращаться в большой спорт, но продолжит участие в ледовых шоу
О таких, как Бережная, в советские годы говорили: «Спортсменка, комсомолка и просто красавица». Теперь времена не те, и комсомольского значка ни на платьях от Valentino, ни на красной спортивной форме с надписью Russia чемпионка мира не носит. Зато ее достоинства (и спортивные, и внешние) в полной мере оценили деятели отечественного ТВ. И то, что в проекте Первого канала «Ледниковый период» Лене не удалось занять первое место, не стало препятствием к продолжению ее телекарьеры.
- Лена, я слышал, что вас пригласили в «Звездный лед», который будет вести Максим Галкин. Это действительно так?
- Вот это да! Ничего себе вы вопрос задали!
– Что вас удивило?
– Так ведь мое участие держится под большим секретом! Откуда вы узнали?
– Мы, журналисты, в таких случаях говорим: «Из компетентных источников». Причем тот же «источник» рассказал мне, что вашим партнером на льду будет Дима Билан. И еще, что у вас с ним намечается некая романтическая история…
– Ну, не знаю… Сначала я вообще не знала, как к нему относиться. То есть умом понимала, что Дима – нормальный человек и так же, как все остальные, ходит по земле. Но все время в голове была мысль: он же мегапопулярный! Его же знает весь мир!
– Погодите, погодите! Вас, чемпионку мира, тоже знает вся планета! Вы же настоящая суперзвезда!
– Я?! Совсем нет… В моей жизни это не прижилось. Почему я должна чувствовать себя великой? Если бы я сама, в одиночку, делала какое-нибудь дело, были бы, наверное, основания, чтобы звездиться. А со мной такое количество людей работало, чтобы сделать меня такой, какая я сейчас есть, что моя личная заслуга на их фоне просто теряется. В любом проекте, и уж тем более в подготовке фигуристов к серьезным соревнованиям, принимают участие много-много профессионалов: и тренеры, и хореографы, и музыканты, и костюмеры, и еще целая толпа людей. Так почему же мне одной должны лед красной дорожкой покрывать? Да, собственно, этого никто никогда делать и не собирался…
– Странно…
– Да нет, нормально. У нас в стране ведь очень долго сохранялось такое положение, что до фигурного катания вообще никому не было дела. Ну, живут себе спортсмены и живут; ну, катаются и катаются. И все понимали, что интерес к нашему виду спорта надо как-то поднимать, только не знали, каким образом. Поэтому теперь, когда появились эти телепроекты, мы очень рады. Правда, не знаю даже, нужно ли об этом говорить?..
– Обязательно нужно!
– Вы знаете, когда мы ездили после первого «Ледникового периода» в турне по разным городам, фигуристам иногда бывало немножко обидно. Мы готовимся, тренируемся, собираемся с силами, а зрители все равно ждут не нас, а артистов. Бывало так, что самого Лешу Ягудина спрашивали: «А когда будет выступать Марат Башаров?» То есть нам, конечно, понятно, насколько артистам сложно за такое короткое время научиться кататься. Но ведь они поставлены в пару с очень сильными спортсменами! А вы представляете, что было бы, если бы их поставили кататься друг с другом?
– С трудом… Но зато я смотрел на вас с Александром Носиком и думал: «Господи, да как же такая хрупкая девушка умудряется таскать на себе огромного мужика?!»
– Да нет, ничего страшного не было… Он ведь и сам изо всех сил старался кататься…
– А Билан старается?
– В принципе да…
– Он вас слушается?
– Конечно. Правда, только иногда. Я ему говорю: «Дима, посмотри, как надо делать! Вот сюда ногу поставь, а руку – мне за спину. И сразу все получится!» Но это надо повторять по сто раз – долбить и долбить. Причем он ведет себя так, как будто не понимает, о чем я вообще говорю. Но зато, как только к нам подходит кто-нибудь из посторонних, Дима сразу начинает работать: «Ты говоришь, справа заходить надо? Понял, понял, сейчас попробую!»
– Артист же, ему нужна публика!
– Я это понимаю и стараюсь подстраиваться, находить способ общения. Я вообще-то обычно быстро схожусь с людьми, но с Димой все складывалось не совсем просто. Мы с ним даже долго не могли определиться, как друг к другу обращаться – на «ты» или на «вы». Я первая «тыкать» начала, а он и сегодня иногда еще на «вы» сбивается… Но это ничего, все образуется. Потому что, если с обеих сторон есть желание понять друг друга, все можно преодолеть. Хуже, когда такого желания нет, – тут уж ничего не поделаешь…
– Лена, «фигурные» телепроекты – это все-таки соревнования или шоу?
– Конечно же, натуральное шоу! Чисто эмоциональное катание! Для нас главное – чтобы зрителю было интересно и серьезных травм не случалось. Соревнование, может быть, начинается по-настоящему только в самом конце, в финале. К этому времени артисты уже понимают, что умеют не просто стоять на коньках, но еще и делать какие-то элементы. Вот тогда они рвутся победить.
– А что чувствует человек, стоя на пьедестале? Радость? Гордость? Счастье?
– У меня это было так давно, что я уж и не помню…
– Простите, но в это трудно поверить…
– Да правда, правда! Тем более что сегодня в моей жизни все прочие радости затмил мой маленький дружочек-пирожочек. Вот сейчас вернусь домой, войду в комнату, и он меня обнимет и скажет: «Мама, дай!» Вот это настоящее счастье! Никакие медали с этим не сравнятся!
– Вы о своем сыне? Как вы его назвали?
– Тристан. Ему уже 11 месяцев… А если говорить о пьедестале, наверное, когда на нем стоишь, понимаешь, что это мгновенье, твой отчет перед множеством причастных к победе людей. И то, что ты катался и сделал все от тебя зависящее, так это же твоя работа! Нормальная человеческая работа. Вот так вот…
– Неужели вам не хотелось бы снова встать в пару с Антоном Сихарулидзе и вернуться в большой спорт?
- Ой, что вы, нет, конечно! Антон ведь у нас теперь государственный человек. Он никак не может совместить фигурное катание с работой. Мы с ним разговаривали недавно, и он мне сказал, что даже в телешоу не может участвовать. А я… Есть проекты, есть интересные предложения, на которые я соглашаюсь, работаю. Но снова начать бороться за медали? Нет… Вот я была на днях у вас в Ледовом дворце, посмотрела, как ребята катаются, – это же классно!
– И на тренерскую работу пока не собираетесь переходить?
– Сложный вопрос. По правде говоря, я сейчас об этом серьезно думаю. У меня был небольшой опыт тренерства, я работала с молодыми ребятами, но это было недолго, и говорить об этом всерьез не имеет смысла. Тем не менее я поняла тогда, как это интересно – передавать другим то, что умеешь и понимаешь! Представляете – взять совсем маленьких ребят и сделать из них настоящих чемпионов! Это же здорово! Когда-нибудь я на это обязательно отважусь!
– И первым вашим учеником станет сын?
– Нет, мы уже купили ему футбольный мяч и форму… Его папа – большой поклонник футбола, и он сказал, что сам 30 лет катается на коньках, а для сына такого не желает. Так что Тристан будет футболистом.
– Хотелось бы расспросить вас еще про «Звездный лед»…
– Я ведь вам говорю: это пока полный секрет!
– Скажите хотя бы, где вы тренируетесь?
– В Москве нам оборудовали специальный павильон с катком. Правда, он очень маленький, и уже всем понятно, что надо искать другое место, потому что на таком льду говорить о настоящем фигурном катании просто невозможно.
– Вы по много часов с Биланом катаетесь?
– Почти все свободное время, что у него и у меня есть. Я же участвую еще и в других проектах, а он – артист, у него гастрольный график и все остальное… И знаете, я думаю, Диме, наверное, даже труднее, чем мне. У меня ведь очень много друзей актеров и певцов, я вижу, как они вкалывают. И меня вообще всегда удивляет: как можно выступать на сцене?
– Так вы же и сами в общем-то актриса…
– Ну, на льду это скорее балет, игра телом… А они же по два часа поют или говорят!
– Вот именно! Словами можно солгать, а телом не солжешь.
– Это уж точно. У нас, если упал, все видят…
– Вы в такие моменты что чувствуете – боль, злость, испуг?
– Обиду на самое себя! Потому что понимаю, что не смогу победить!
– С Димой Биланом у вас есть шансы на победу?
– А как же! И еще какие!..
Владимир Ермолаев
газета "Невское время", 26 сентября 2008г.