Антон Сихарулидзе пока не хочет быть президентом

      Олимпийский чемпион Антон Сихарулидзе больше не фигурист. Он не прыгает аксели, тулупы и флипы, не исполняет поддержки и не делает выбросов партнерши. Теперь он депутат, председатель комиссии по вопросам молодежи, спорта и туризма. Каждый день приходит на работу в ЗакС, поднимается в свой кабинет на 3-м этаже и начинает творить законопроекты, должные превратить детский спорт в массовое явление.

     - Фантастика! Антон, вы - и вдруг кабинетный работник…

     - Пока что работа не настолько кабинетная, насколько выглядит со стороны. Я не сижу на месте, у меня много встреч, мероприятий. В кабинете я в общей сложности провожу максимум полтора часа в день. И, наверное, не зря то, чем я занимаюсь, называют законотворчеством. Начинаю чувствовать, что второй части этого слова в моей работе очень много. Если есть желание творить, то у тебя развязаны руки и сделать можно очень многое.

     - Нравится эта постспортивная жизнь?

     - По-настоящему, она началась не сейчас, а в 2002 году. Тогда спорт для меня закончился и вся жизнь превратилась в одно сплошное шоу, которых у меня было больше сотни за сезон. Это была не жизнь, а смена аэропорта на автобус, автобуса на ледовую арену, арены на гостиницу и снова на аэропорт. Эти годы пролетели быстро, но не очень радостно. Особенно тяжело было в первые два года из-за того, что все было по-новому и на каждом шоу нужно было выкладываться душевно по полной. Энергии ни на что не оставалось, и другого желания, кроме как лечь скорее спать, не было. В этом году моя жизнь еще раз кардинально поменялась. Пока я толком ничего не могу о ней рассказать, потому что она со всех сторон новая, начиная от личного расписания и заканчивая окружением.

     - И в чем основные отличия?

     - Понимаете, в спорте ты видишь цель и знаешь, какие шаги нужно сделать, чтобы задуманное осуществилось. В этой новой жизни цель достаточно призрачная, все твои шаги очень робкие, как у слепого котенка.

     - Вы увидели для себя реальную возможность помочь спорту?

     - Думаю, да. Наше приоритетное направление - массовый спорт. В последнее время уделялось внимание спорту высших достижений, но забывалось, откуда мы все вышли - с дворовых площадок. Наша новая идея - как можно более активное возрождение массового спорта. Тут должна быть политическая стратегия и хорошая материальная база, чтобы возрождать дворовые площадки, маленькие стадиончики, где без всякой платы дети могли бы заниматься спортом. И чтобы такие площадки становились центром микрорайонов. Это путь и к тому, чтобы воспитывать олимпийских чемпионов, ведь в той эсэсэсэровской системе 99,9% олимпийских чемпионов выходили из таких дворов. Так же, как и я - меня ведь тоже в первый раз отец привел на открытый каток стадиона «Красный выборжец». Организация местных соревнований - еще одна задача. Есть идея насчет так называемого дворового тренера, который будет прикреплен к таким площадкам - этакий хранитель имущества и массовик-затейник в одном лице.

     - Но политика предполагает карьеру… Из депутатов, тем паче питерских - прямая дорога в президенты. Вот и лабрадор у вас любимая порода... В советских газетах была популярна рубрика «если бы директором был я…».Так вот, если бы президентом были вы?..

     - Сложно сказать. Любой обыватель видит очень много проблем и того, что хотелось бы изменить. Когда ты становишься президентом, у тебя появляется гораздо больше информации и понимания, что не все так просто изменить, как кажется. На сегодняшний день я к этому даже в мыслях не готов, поэтому не задумываюсь над этим вопросом.

     - Кстати, удалось что-то получить у партии власти в обмен на свое имя?

     - Основное благо, которое я получил, - это возможность избираться от этой партии, потому что выборы партийные и человеку без принадлежности к какой-либо партии путь в ЗакС и в Госдуму закрыт.

     - А какие-то личные привилегии, например для своего бизнеса, получили?

     - Тут нет никакой взаимосвязи.

     - Кстати, о бизнесе… Уже удалось окупить вложения в ресторан «Сфинкс»?

     - Нет. Были огромные инвестиции, и за полтора года работы его окупить невозможно. Плюс ко всему, сейчас такая конкуренция на этом рынке, что очень сложно быстро вернуть деньги. Это не сверхприбыльный бизнес. Сейчас я практически не занимаюсь рестораном, а передал управление доверенным людям.

     - Сами заходите в «Сфинкс» покушать?

     - Сейчас времени нет. Днем я здесь ем, а вечером дома. Но раньше постоянно там обедал. Мне было интересно, как приготовили, сколько посетителей в ресторане.

     - Чем вас порадовал, а чем разочаровал этот бизнес?

     - Не разочаровал, а скорее удивил тем, что владельцы ресторана несут за него полную ответственность и могут помочь ему только до момента открытия, а потом ресторан оказывается во власти персонала. Ты уже совершенно в иной степени влияешь на доходы, развитие и реакцию посетителей, потому что стоит одному официанту не выспаться, как посетитель, которого он плохо обслужил, расскажет своему товарищу, что сюда ходить не нужно. Из положительного приятно то, что я смог дать людям рабочие места. В основном студентам.

     - Вы также вложили средства в строительство гостиницы в поселке Репино…

     - Это не совсем гостиница, скорее мини-отель всего на 18 номеров. Проект еще на стадии строительства. Им занимается мой товарищ, потому что я нахожусь на госслужбе и у меня нет возможности заниматься чем-либо другим. Думаю, отель откроется до конца этого года. Названия пока нет. Это, кстати, одна из самых сложных задач - придумать название. Думаю, что и ресторан можно было назвать более удачно.

     - Собственным именем как брендом еще не придумали как распорядиться?

     - Еще нет, но думаю, что этот бренд будет использован в чем-то спортивном - в этой связи мое имя все-таки больше известно. Ледовые и спортивные школы надо создавать. Не большие дворцы, а много маленьких школ. Если понадобится, готов отдать под это свое имя…

     - Если бы появилась такая возможность, какой футбольный клуб вы бы приобрели в собственность?

     - Не знаю какой именно, но точно российский. Я бы создал на его базе целое подразделение по выращиванию своих футболистов. Может быть, я и начал бы с какого-то количества легионеров, чтобы клуб не вылетел в низшую лигу. Но главная цель - вложение в детей. И об отдаче я бы не думал.

     - А в спорт вас что-то может заставить вернуться?

     - Чтобы меня посетила такая мысль, я должен понимать, что я смогу там сделать. Я знаю, что сейчас я не смогу сделать больше, чем сделал раньше. Во-вторых, уходить в спорт - это опять отказываться от всего остального на несколько лет. А еще - наш спорт для молодых. Они должны биться и прорываться.

     - Но ведь сейчас повальное возвращение. Плющенко, Ягудин, Тотьмянина и Маринин…Зачем им это надо, как считаете?

     - Те СМИ, которые пишут про возвращение Ягудина, не понимают, что пишут. Он уже в принципе не может вернуться в любительский спорт, потому что в Международной федерации фигурного катания существует правило: если ты выступал в профессиональных соревнованиях, больше не имеешь права участвовать в любительских турнирах. Что касается остальных, то почему бы и нет, если они чувствуют в себе силы и готовы продолжать тренироваться и жить этим.

     - Раньше вы были весьма тусовочным человеком. Остепенились?

     - Возраст был другой. Я пахал целыми днями на катке, и мне было интересно в субботу куда-то сходить со своими друзьями. Я считаю, что клубная ночная жизнь - для молодых людей, и я не вижу в этом ничего плохого. Я не представлял себе жизнь без этого. Мы ходили, знакомились с девчонками, танцевали, развлекались. Нам это нужно было тогда. Со временем эта надобность отпадает. Сейчас намного интереснее вечером посидеть дома, почитать что-либо из наших законопроектов и подумать над идеями. Отдыхать я буду в отпуске. Такого отпуска, как здесь - два месяца, - у меня не было с 4 лет. Поеду на море, как нормальный гражданин.

Чтобы посмотреть фотографию в большом формате, нажмите на неё

Вадим Аданин
журнал «Белая полоса», июнь 2007г.